У каждого предмета есть форма. Форма – это то, как мы воспринимаем предмет. Форма может быть не только у того, что мы видим. Но и у того, что мы, например, слышим, или помним, или воображаем.
А у каждой формы есть содержание. Содержание – это то, как мы соотносим форму с миром. То есть с тем, что мы знаем о всех остальных предметах.
«Ага! – скажет начинающий читатель, которому уже случалось учить литературу в школе.– Сейчас речь пойдет о Единстве Формы И Содержания!».
Ничего подобного.
В каком случае мы можем говорить о таком единстве? Когда форма идеально соответствует содержанию, а содержание форме. Вот, например, форма топора соответствует своему содержанию идеально (если, конечно, топор хороший). Ее содержание – соответствие НАЗНАЧЕНИЮ топора, его функции. Такую функциональную форму разрабатывают мастера особого искусства, которое называется дизайном.
Но что получится, если мы украсим топор, скажем, гравировкой? Та форма, которая определяет назначение топора, от этого не пострадает, но что-то определенно изменится. Топор лучше рубить не станет, но дровосек, глядя на узор, может начать работать лучше. От радости. Но может, наоборот, загрустить – и станет работать хуже. Добавив в форму новые – необязательные – элементы, мы явно что-то прибавили к содержанию. Но вот что именно? Самое верное будет сказать, что, украсив топор, мы добавили к содержанию формы элемент неопределенности. А раз неопределенность – какое уж тут единство?
Книги, понятное дело, тоже имеют форму. Во-первых, конечно, они как-то выглядят сами по себе. В дизайне есть специальный раздел, который так и называется – книжный дизайн. Но форму имеет и то, что в книгах написано – их содержание: читая книгу, мы воспринимаем написанное, причем не сразу, а постепенно, слово за словом. То, что мы чувствуем и понимаем в результате, и есть форма книги.
Но соответствует ли форма содержанию? Иногда – безусловно. Есть книги, написанные в единстве формы и содержания. Только таких книг на самом деле не так уж много. Хорошим примером может послужить инструкция по использованию какого-нибудь прибора. Содержание автор знает совершенно точно и намеревается так же точно передать его читателю. Все очень просто – делай вот так, а вот так не делай, и тогда ты получишь вот этот результат. А если ты сделаешь что-то не так, как тут написано, то не жалуйся, я тебя предупредил.
В остальных случаях дело обстоит куда запутаннее. Казалось бы, чего проще – пиши только правду и подбирай для нее подходящие слова, вот тебе и единство. Но как только мы отходим чуть-чуть в сторону от инструкций и начинаем сочинять… ну, к примеру, школьный учебник, то на свет немедленно появляется неопределенность.
Откуда она берется? А сразу с двух сторон. И от содержания, и от формы.
Во-первых, на самом деле мы не так уж много знаем и понимаем в этом мире. Наука до сих пор не может ответить на некоторые элементарные вопросы – например, откуда берется электричество и что это вообще такое. А если отвечает, то с большим трудом: например, совсем недавно математики наконец-то сумели объяснить, ПОЧЕМУ дважды два – четыре.
Но ведь мы с вами помним, что тот взрослый, который взялся писать книгу, на самом деле хочет учить других! А если учишь, то последнее дело – разводить руками и приговаривать: «Вообще-то, если быть до конца честным, то я точно не знаю, прав я или нет, но в некотором смысле…» А раз так, то приходится выдавать за правду то, что не знаешь точно сам. Только догадываешься, подозреваешь, считаешь вероятным… Это, заметим, не считая тех случаев, когда автор фантазирует или попросту врет (о таких случаях мы еще поговорим). Вот вам неопределенность в содержании.
А что касается формы, то книги пишутся с помощью слов. А у слов с точностью как-то не очень. Откройте словарь, желательно потолще, и посмотрите, сколько там значений у каждого слова. И ведь все эти значения вертятся или у нас в головах, или у автора книги, или у его соседа по подъезду, у которого автор подцепил красивую фразу, или мало ли у кого. Получается, что чуть ли не все значения всех слов, которые мы знаем, сталкиваются с теми словами, которые мы видим в книге. И что из такого столкновения выйдет – точно не знает ни один автор. А уж что начинается, когда слова соединяются во фразы, предложения, абзацы, страницы и целые книги!
Так что связь между формой и содержанием есть, а единства нет. Более того, чаще всего они в книге между собой борются. Форма тянет в одну сторону: автору хочется высказаться красиво, эффектно, оригинально. Са-мо-выразиться. А содержание заставляет оглядываться на то, что автор знает о себе и мире, стремиться к точности и убедительности. Хотя бы и в ущерб красоте.
Если побеждает форма, книга выйдет эффектной, но пустой. Можно такую и не читать. Кстати, как и в случае с инструкциями, в этом случае образуется полное единство формы и содержания. Потому что содержание будет очень простым: "Такой-то самовыражается". Ну и форма соответствует - да, самовыражается. Как умеет. Правда, таких книг все-таки немного. Очень уж это трудное дело - писать совсем ни о чем.
Если победит содержание – книга выйдет, возможно, полезной, но скучной. А то и противной. Читать такую стоит только тогда, когда точно известно: в этой книге есть что-то нужное и полезное. Тогда можно стиснуть зубы и не обращать внимания на отвратительную форму.
Лучшие книги получаются тогда, когда автору удается эти полюса как-то увязать и более-менее уравновесить. Но это означает, что лучшие книги получаются как раз тогда, когда автор барахтается по самые уши в неопределенности, и читателя тянет в эту неопределенность следом за собой.
Хорошая книга – обязательно источник недостоверной информации. Хотя недостоверности недостаточно, чтобы сделать книгу хорошей.
А у каждой формы есть содержание. Содержание – это то, как мы соотносим форму с миром. То есть с тем, что мы знаем о всех остальных предметах.
«Ага! – скажет начинающий читатель, которому уже случалось учить литературу в школе.– Сейчас речь пойдет о Единстве Формы И Содержания!».
Ничего подобного.
В каком случае мы можем говорить о таком единстве? Когда форма идеально соответствует содержанию, а содержание форме. Вот, например, форма топора соответствует своему содержанию идеально (если, конечно, топор хороший). Ее содержание – соответствие НАЗНАЧЕНИЮ топора, его функции. Такую функциональную форму разрабатывают мастера особого искусства, которое называется дизайном.
Но что получится, если мы украсим топор, скажем, гравировкой? Та форма, которая определяет назначение топора, от этого не пострадает, но что-то определенно изменится. Топор лучше рубить не станет, но дровосек, глядя на узор, может начать работать лучше. От радости. Но может, наоборот, загрустить – и станет работать хуже. Добавив в форму новые – необязательные – элементы, мы явно что-то прибавили к содержанию. Но вот что именно? Самое верное будет сказать, что, украсив топор, мы добавили к содержанию формы элемент неопределенности. А раз неопределенность – какое уж тут единство?
Книги, понятное дело, тоже имеют форму. Во-первых, конечно, они как-то выглядят сами по себе. В дизайне есть специальный раздел, который так и называется – книжный дизайн. Но форму имеет и то, что в книгах написано – их содержание: читая книгу, мы воспринимаем написанное, причем не сразу, а постепенно, слово за словом. То, что мы чувствуем и понимаем в результате, и есть форма книги.
Но соответствует ли форма содержанию? Иногда – безусловно. Есть книги, написанные в единстве формы и содержания. Только таких книг на самом деле не так уж много. Хорошим примером может послужить инструкция по использованию какого-нибудь прибора. Содержание автор знает совершенно точно и намеревается так же точно передать его читателю. Все очень просто – делай вот так, а вот так не делай, и тогда ты получишь вот этот результат. А если ты сделаешь что-то не так, как тут написано, то не жалуйся, я тебя предупредил.
В остальных случаях дело обстоит куда запутаннее. Казалось бы, чего проще – пиши только правду и подбирай для нее подходящие слова, вот тебе и единство. Но как только мы отходим чуть-чуть в сторону от инструкций и начинаем сочинять… ну, к примеру, школьный учебник, то на свет немедленно появляется неопределенность.
Откуда она берется? А сразу с двух сторон. И от содержания, и от формы.
Во-первых, на самом деле мы не так уж много знаем и понимаем в этом мире. Наука до сих пор не может ответить на некоторые элементарные вопросы – например, откуда берется электричество и что это вообще такое. А если отвечает, то с большим трудом: например, совсем недавно математики наконец-то сумели объяснить, ПОЧЕМУ дважды два – четыре.
Но ведь мы с вами помним, что тот взрослый, который взялся писать книгу, на самом деле хочет учить других! А если учишь, то последнее дело – разводить руками и приговаривать: «Вообще-то, если быть до конца честным, то я точно не знаю, прав я или нет, но в некотором смысле…» А раз так, то приходится выдавать за правду то, что не знаешь точно сам. Только догадываешься, подозреваешь, считаешь вероятным… Это, заметим, не считая тех случаев, когда автор фантазирует или попросту врет (о таких случаях мы еще поговорим). Вот вам неопределенность в содержании.
А что касается формы, то книги пишутся с помощью слов. А у слов с точностью как-то не очень. Откройте словарь, желательно потолще, и посмотрите, сколько там значений у каждого слова. И ведь все эти значения вертятся или у нас в головах, или у автора книги, или у его соседа по подъезду, у которого автор подцепил красивую фразу, или мало ли у кого. Получается, что чуть ли не все значения всех слов, которые мы знаем, сталкиваются с теми словами, которые мы видим в книге. И что из такого столкновения выйдет – точно не знает ни один автор. А уж что начинается, когда слова соединяются во фразы, предложения, абзацы, страницы и целые книги!
Так что связь между формой и содержанием есть, а единства нет. Более того, чаще всего они в книге между собой борются. Форма тянет в одну сторону: автору хочется высказаться красиво, эффектно, оригинально. Са-мо-выразиться. А содержание заставляет оглядываться на то, что автор знает о себе и мире, стремиться к точности и убедительности. Хотя бы и в ущерб красоте.
Если побеждает форма, книга выйдет эффектной, но пустой. Можно такую и не читать. Кстати, как и в случае с инструкциями, в этом случае образуется полное единство формы и содержания. Потому что содержание будет очень простым: "Такой-то самовыражается". Ну и форма соответствует - да, самовыражается. Как умеет. Правда, таких книг все-таки немного. Очень уж это трудное дело - писать совсем ни о чем.
Если победит содержание – книга выйдет, возможно, полезной, но скучной. А то и противной. Читать такую стоит только тогда, когда точно известно: в этой книге есть что-то нужное и полезное. Тогда можно стиснуть зубы и не обращать внимания на отвратительную форму.
Лучшие книги получаются тогда, когда автору удается эти полюса как-то увязать и более-менее уравновесить. Но это означает, что лучшие книги получаются как раз тогда, когда автор барахтается по самые уши в неопределенности, и читателя тянет в эту неопределенность следом за собой.
Хорошая книга – обязательно источник недостоверной информации. Хотя недостоверности недостаточно, чтобы сделать книгу хорошей.
-
-
13.07.2012 в 22:39