Эпиграф: echo.msk.ru/news/700547-echo.html
- Прада! Прада! Дьявол носит Прада! Эвива Прада! - бесновались добрые католики на плаза Сан-Пьетро.
- Ну и что мы будем с этим делать? - кардинал Армани отвернулся от окна и с интересом оглядел Курию.
- Может, просто объявим его еретиком? - пробасил кардинал Гуччи, поглаживая объемистый живот.
- Так вроде не за что пока. - раздалось из-под капюшона кардинала Дольче. Кардинал Габбана согласно кивнул. Они, кстати, всегда были одного мнения, и вообще как-то подозрительно близко держались друг к другу. - Мы с Габбаной наводили справки. Простой чернец, из мелких испанских дворянчиков, малограмотен, истов, набожен...
- Монашки ордена блаженной Анорексии от него без ума, - мрачно буркнул Гуччи. - За святого почитают. Прижизненно.
- Верно, и у народа он популярен, но ведет себя, э-э, правильно - учений не возглашает, Святой Престол не хулит... Нынче вот красуется, конечно, а сие гордыня! - Дольче наставительно поднял костлявый палец. - Но опять-таки кто бы на его-то месте хоть самую малость не возгордился?
С площади снова донеслись нестройные вопли "Прада! Прада!", а затем оскорбленный рев Врага Рода Человеческого.
- Опять наши добрые овцы плеснули в Него святой водой, - вздохнул Армани. - Сперва пробовали тухлые яйца швырять, да быстро заметили, что Ему эта вонища только в радость.
- В любом случае нам следует признать: монах, укротивший силой молитвы Господней самого Вельзевула и разъезжающий на нем верхом по улицам Рима - это чудо, и чудо это работает на нас... пока что на нас. - Дольче поднялся с лавки, опираясь на плечо Габбана и морщась от боли в артритном колене. - В интересах Церкви признать этого Прада, вознаградить... ну, не кардинальской шляпой, конечно, рановато вот так сразу, не сезон, так сказать... Но, полагаю, пурпур и епископский перстень были бы тут уместны...
- Шляпа... Пурпур и перстни... - передразнил его Гуччи, - вечно у вас одно и тоже...
Дверь распахнулась, и в залу ворвался запыхавшийся кардинал Ричи, утирая на ходу батистовым платком ручейки пота, стекающие по розовым щекам.
- А, Ричи! - обрадовался Гуччи. - Как там в Милане? Впрочем, неважно. Вы как нельзя кстати. У нас тут наметилась... (кардинал брезгливо поморщился) этакая внеплановая канонизация, а Вы ж у нас записной Advocatus Diaboli!
- Канонизация? - Ричи затрясся от ярости. - Кого? Этого мерзавца Прада ("Прада! Прада!" - эхом отозвалась толпа)?! Вы вообще соображаете, что говорите, коллеги? Вы хоть бы на улицу выглянули, полюбопытствовали, что он там творит! От лица моего подзащитного заявляю - это чистое издевательство! Он вымачивает плеть и шпоры в святой воде, а потом устраивает под окнами Сан-Анжело конное представление на потеху черни! Это что, христианская доброта и смирение? И потом, пока он там гарцует верхом на Люцифере - к замку ж ни одна лошадь и близко не подойдет! Мне вот пришлось припарковать карету за пять кварталов отсюда, продираться пешком, сквозь толпу, по жаре! - в ярости Ричи рвал платок и притопывал короткой, пухлой ножкой. Кардиналы деликатно отворачивались, и только мужлан Гуччи гоготнул в открытую. - Смеетесь? - Ричи взбеленился окончательно. - Я вот посмотрю, как вы будете смеяться, если этот кошмар продолжится еще пару недель. Вы что, не понимаете? Они там - ПРАЗДНУЮТ! Веселятся! Не молятся, не заказывают служб, не покупают индульгенций - празднуют! Да мы же так попросту...
- В трубу вылетим, - подхватил понятливый Армани. - Да... боюсь, на этот раз Вы правы, Ричи. Дело определенно попахивает костром.
Соавт. Hamajun
- Прада! Прада! Дьявол носит Прада! Эвива Прада! - бесновались добрые католики на плаза Сан-Пьетро.
- Ну и что мы будем с этим делать? - кардинал Армани отвернулся от окна и с интересом оглядел Курию.
- Может, просто объявим его еретиком? - пробасил кардинал Гуччи, поглаживая объемистый живот.
- Так вроде не за что пока. - раздалось из-под капюшона кардинала Дольче. Кардинал Габбана согласно кивнул. Они, кстати, всегда были одного мнения, и вообще как-то подозрительно близко держались друг к другу. - Мы с Габбаной наводили справки. Простой чернец, из мелких испанских дворянчиков, малограмотен, истов, набожен...
- Монашки ордена блаженной Анорексии от него без ума, - мрачно буркнул Гуччи. - За святого почитают. Прижизненно.
- Верно, и у народа он популярен, но ведет себя, э-э, правильно - учений не возглашает, Святой Престол не хулит... Нынче вот красуется, конечно, а сие гордыня! - Дольче наставительно поднял костлявый палец. - Но опять-таки кто бы на его-то месте хоть самую малость не возгордился?
С площади снова донеслись нестройные вопли "Прада! Прада!", а затем оскорбленный рев Врага Рода Человеческого.
- Опять наши добрые овцы плеснули в Него святой водой, - вздохнул Армани. - Сперва пробовали тухлые яйца швырять, да быстро заметили, что Ему эта вонища только в радость.
- В любом случае нам следует признать: монах, укротивший силой молитвы Господней самого Вельзевула и разъезжающий на нем верхом по улицам Рима - это чудо, и чудо это работает на нас... пока что на нас. - Дольче поднялся с лавки, опираясь на плечо Габбана и морщась от боли в артритном колене. - В интересах Церкви признать этого Прада, вознаградить... ну, не кардинальской шляпой, конечно, рановато вот так сразу, не сезон, так сказать... Но, полагаю, пурпур и епископский перстень были бы тут уместны...
- Шляпа... Пурпур и перстни... - передразнил его Гуччи, - вечно у вас одно и тоже...
Дверь распахнулась, и в залу ворвался запыхавшийся кардинал Ричи, утирая на ходу батистовым платком ручейки пота, стекающие по розовым щекам.
- А, Ричи! - обрадовался Гуччи. - Как там в Милане? Впрочем, неважно. Вы как нельзя кстати. У нас тут наметилась... (кардинал брезгливо поморщился) этакая внеплановая канонизация, а Вы ж у нас записной Advocatus Diaboli!
- Канонизация? - Ричи затрясся от ярости. - Кого? Этого мерзавца Прада ("Прада! Прада!" - эхом отозвалась толпа)?! Вы вообще соображаете, что говорите, коллеги? Вы хоть бы на улицу выглянули, полюбопытствовали, что он там творит! От лица моего подзащитного заявляю - это чистое издевательство! Он вымачивает плеть и шпоры в святой воде, а потом устраивает под окнами Сан-Анжело конное представление на потеху черни! Это что, христианская доброта и смирение? И потом, пока он там гарцует верхом на Люцифере - к замку ж ни одна лошадь и близко не подойдет! Мне вот пришлось припарковать карету за пять кварталов отсюда, продираться пешком, сквозь толпу, по жаре! - в ярости Ричи рвал платок и притопывал короткой, пухлой ножкой. Кардиналы деликатно отворачивались, и только мужлан Гуччи гоготнул в открытую. - Смеетесь? - Ричи взбеленился окончательно. - Я вот посмотрю, как вы будете смеяться, если этот кошмар продолжится еще пару недель. Вы что, не понимаете? Они там - ПРАЗДНУЮТ! Веселятся! Не молятся, не заказывают служб, не покупают индульгенций - празднуют! Да мы же так попросту...
- В трубу вылетим, - подхватил понятливый Армани. - Да... боюсь, на этот раз Вы правы, Ричи. Дело определенно попахивает костром.
Соавт. Hamajun
-
-
03.09.2010 в 08:15