После очередного масштабного расследования гомоэротической природы поведения бедолаги Гамлета (не нашел ссылку, но это давно висит где-то на ЖЖах) как-то подумалось вот о чем.
1. Текст Шекспира действительно содержит ряд странностей. Нерешительность Гамлета действительно присутствует в тексте ("Врут про Гамлета, что он нерешителен" и т.д. - романтическое самообольщение, равно свойственное фашистам и интеллигентам. Еще как нерешителен и сам про это знает и постоянно винит себя в этом), лебезящая перед сыном Гертруда, явная неадекватность действий Клавдия и весьма сомнительная роль Призрака - все это обращает на себя внимание, и при этом как-то не укладывается в связную интерпретацию.
2. Отследим ситуацию - наскоро и без цитат. Гамлет, вернувшийся в Данию, изначально крайне раздражен, полон подозрений, готов к взрыву. Но! Получив прямые указания от Призрака, да еще при свидетелях, Гамлет, вместо того чтобы немедленно пройти "точку невозврата" и начать мстить - останавливается. Он сомневается в истинности слов Призрака и начинает их проверять. Затем, проверив, почему-то снова и снова воздерживается от мести, иногда - вроде бы оправдано обстоятельствами (сцена с молитвой Клавдия), но по совокупности ясно, что он попросту ищет оправдания своему бездействию. Сам Гамлет это чувствует, пытается накручивать себя - и теряется в мучительных раздумьях: почему же он все-таки не может заставить себя отомстить.
У него есть для этого все основания. Он уже убежден, что Клавдий убийца. Он оскорблен поведением матери. Клавдий омерзителен ему эстетически, политически, человечески. Он (по ряду интерпретаций, текстуально, в общем, мотивированных) ревнует Офелию к Клавдию. Он сам обо всем это знает - и все равно не может вызвать в себе желание убивать. И это не потому, что Гамлет в принципе убивать не умеет и не любит. Розенкранца и Гильденстерна он стирает с лица земли, даже не задумываясь о допустимости подобных действий. Он человек своего времени.
А вот с Клавдием не катит.
Самого Гамлета это гнетет настолько, что он начинает бурное копание в собственной душе. Тургенев, полагая Гамлета совестливым, но душевно холодным интеллигентом, запрягает телегу вперди лошади. Гамлет не таков ИЗНАЧАЛЬНО - но в попытках понять, что именно им НЕ движет, он доходит го глубин философской рефлексии, до осознания неразрывного единства себя и мира, до антивозрожденческой концепции безнадежности личных усилий - короче, он ВЫРАЩИВАЕТ в себе этого самого почти современного интеллигента. Это происходит - но это СЛЕДСТВИЕ бездействия Гамлета, а не его причина.
3. Так что же останавливает руку Гамлета, буквально не позволяя ему создать в себе настроение, нужное для мести? Что не позволяет по-настоящему возненавидеть Клавдия? Уж точно не фрейдовский комплекс вины, и тем паче не гомосексуальная привязанность Гамлета к Клавдию. И то, и другое могло удержать от действий, но не могло породить эпистемологического ступора, непонимания себя: должен отомстить, могу отомстить, но ПОЧЕМУ-ТО не хочу. На самом же деле ситуация разрешима без подобных наворотов - и вполне в духе времени Шекспира. Хотя - стоит подчеркнуть - на такое понимание прямых указаний в тексте нет. Просто оно все объясняет.
Дело в том, что на самом деле Гамлет - сын Клавдия.
Гертруда сходится с Клавдием немедленно после похорон просто потому, что они давние любовники. Гертруда страшно переживает, что Гамлет настроен против Клавдия, потому что ОНА-ТО знает, чей Гамлет сын. Призрак уже тоже в курсе, и холоден с Гамлетом. Кстати, это призрак из Ада, и он толкает Гамлета не на справедливую и праведную месть, а на злодеяние - на пролитие крови отца. Гамлет пытается найти в себе любовь к Гамлету-старшему и ненависть к Клавдию, но голос крови препятствует его действиям и манипулирует его чувствами - незаметно, буквально из-за пределов постижимого для самого Гамлета, потому что принц-то не в курсе дела. Однако отравив Гертруду и Гамлета, Клавдий сам разрывает эти неколебимые узы. После чего Гамлет убивает его - сразу, просто и буднично.
Очень рационально выстроенная драма об иррациональности человеческих отношений.
Не знаю, может, у кого-нить такое прочтение уже и было, но мне как-то не попадалось.